Человек культурный – это…

(рассказ)

Вечер. Вернисаж. Многолюдно. Всюду стук настойчивых каблучков. Картина, расположенная в центре зала собрала вокруг себя элегантные рукава пиджаков, очаровательные кружева платьев.

Я подошёл поближе. Девичьи глаза с полотна будто заглядывали мне в душу, и я прекрасно понимал: мне ни в коем случае нельзя встретить на своей дороге эти тёмные манящие очи, иначе мои ноги сами побегут к ней, и я паду к обнажённым ступням, а руки потянутся к разбитому кувшину у ног красавицы, чтобы попытаться всё исправить, дабы заслужить её похвалу.

Углубляясь в пламенные мысли, я не заметил, как в первом ряду зрителей поселились две пожилые дамы. Мой взгляд, взгляд молодого любопытного художника, жадно вцепился в детали. Женщина справа была одета в бежевый кардиган, белую блузку и светлые брюки, даже поседевшие волосы были убраны в безукоризненно-белоснежную причёску. Портрет довершала прямая спина и грациозные движения. Из маленькой сумочки выглядывали два билета с логотипом выставки и названием мероприятия: «Культурные люди – будущее России». Один из билетов, наверняка, принадлежал находящейся рядом приятельнице.

Я перевёл взгляд на вторую даму. Что связывает их? Они такие разные. С плеча старушки свисала сумка-почтальонка, натруженные, руки застегнули пуговицу на смешной рубашке, непослушная чёлка всё время падала на глаза. Взгляд и манеры намекали на то, что она любила говорить прямо, открыто обо всём, что тревожило сердце.

– Аннушка, Дорогая моя. Как хорошо, что ты смогла вырваться на наше культурное мероприятие, я ведь знаю, что несмотря на твой уединённый образ жизни вдали от города, ты ценишь настоящее искусство, – грациозная дама мягко улыбнулась и прильнула к приятельнице. – Ты только с поезда, и твои волосы ещё таят запах простора, сена, цветов, – вздохнув, она продолжила. – Сейчас будет небольшое выступление учёных мужей. Я знаю, что ты можешь многое не понять в терминологии, но ты умеешь видеть, как никто другой, ты умеешь чувствовать, и сердце твоё отрыто. Многие наивно думают, что незнание школы живописи, терминов – большой грех, но на самом деле люди сильно заблуждаются, – белая дама задумалась. – Ты знаешь, этой зимой пропало вдохновение, я иссякала. Первым делом, как и любая опытная женщина, я воспользовалась лучшими средствами от хандры: заварила кружку травяного горячего чая, потом прогулялась по Невскому, посидела на излюбленных скамеечках. Однако ничто не воскрешало упавший дух. Ближе к вечеру, когда мои надежды на выздоровление испарились, я забрела в один из дворов-колодцев, на каждой из стен красовалась картина, но не то современное «искусство», при виде которого хочется зажмурить глаза. Какая-то удивительная история прослеживалась в этих изображениях. Вслед за уличным мастером я бродила вдоль стен, пытаясь расшифровать послание. Теплота и мирный дух исходили от них. Столь редкий в Петербурге зимний лучик заходящего солнца скользнул по рисункам, прежде чем скрылось солнце, и я поняла, что ко мне пришло долгожданное спасение. Загадка о том, кто был создателем «наскальных микстур», получил ли он художественное образование, навечно останется не раскрытой, но чудесные картины будут всплывать в моей памяти ещё долгое время...

Тихое повествование неизвестной женщины, сильно возбудило моё любопытство, и я, надеясь узнать продолжение, стремительно стал пробираться ближе к рассказчице через толпу серых глаз и натянутых улыбок.

– Есть несколько минут до выступления, давай присоединимся к обсуждениям, интересно узнать мнение об экспозиции, ведь столько узнаваемых культурных людей, –предложила грациозная дама. Аннушка слегка нахмурилась. – А вам, молодой человек, понравилось? – бросив на меня мягкий взгляд, обратилась белая дама.

– Прошу прощения, что столь бесцеремонно стал слушателем истории вашей жизни, – растерянно оправдывался я, сообразив, что не заметил, как вплотную приблизился к старушкам.

– Право, Анна Иоанновна, зачем же так смущать человека? – торопливо произнесла светлая дама. – Давайте лучше поговорим о том, как ловко использовал пейзажист цвета, как сказочно играют они на этом полотне. Все люди собрались здесь особенные, любой может присоединиться к нашему разговору, не боясь, что его отвергнут, понимающие, культурные люди.

–А с чего же ты решила, что на выставке прибывают только культурные люди? –спросила озадаченная Анна Иоанновна, опять нахмурившись.

– Что ты имеешь в виду, Аннушка? Мы давно знакомы, и обе понимаем, что некультурный человек не пойдет на такого рода мероприятие.

Анна Иоанновна задумалась и кивнула в сторону сцены.

– Знаешь этого господина?

– Да, голубка моя, кто ж его не знает. Это наш Владимир Михайлович Макеев, – вдоль сцены прохаживался важный джентльмен. – Владимир всегда отличался незаурядным умом: два высших образования, кроме европейских, освоил восточные языки. Ныне знаменит и осыпан похвалами.

– Да, а ведь когда-то был просто Володькой Макеевым. И ты считаешь, что он тоже не только образованный, но и культурный?

Дама в светлом удивлённо приподняла бровь.

– Помнишь ту историю с Лерочкой Ассёновой?,

– Да уж, Аннушка, помню ту неприятную историю. Помню, каким путём он начал пробивать себе дорогу, расчищая путь: обманом добился, чтобы эту несчастную девчонку вычеркнули из списка лучших, и сам занял место того, кому без экзаменов даётся право поступления в заветный ВУЗ. Да…как давно это было, – глаза грациозной дамы смотрели куда-то вдаль, в то давнее время, о котором я только читал. Вероятно, история с Лерочкой Ассёновой была тяжёлым воспоминанием для старушек, на глаза обеих набежала слеза, и дамы отправились на свежий воздух. До меня лишь долетел обрывок фразы: «Культурный человек…»

Что-то в душе моей раскололось, как тот глиняный сосуд у ног воспетой мною красавицы. Я ведь тоже не очень задумывался над вопросом: образованный и культурный – одно ли это то же? Долго я ещё смотрел в тёмные девичьи очи, будто хотел услышать ответ на вопрос: что вмещает в себя это понятие «культурный человек»? И какие же культурные люди – будущее России?